Воспоминания
Рудольф Александр Владимирович
- 55 лет – много это или мало? Для Вселенной – это миг, а для человека это две трети жизни. Именно на такой период времени связала судьба нас – семью Рудольфов – с мегионской нефтью и с Мегионом.
В сентябре 1964 г. мой отец, Рудольф Владимир Яковлевич, привез всю семью из десяти человек в Мегион, где он уже работал в НПУ «Мегионнефть» (руководитель – Осипов Б. Н.) Уже в декабре к нему присоединился старший брат Виктор – учеником слесаря по ремонту нефтяного оборудования. В 1965 г. пошел работать брат Владимир – тоже по этой специальности, а в сентябре 1966 г. и я устроился работать по этой специальности. Виктора забрали в армию, а семья была большая, поэтому меня, 16-летнего парня, с трудом, но все же приняли. Вот так началась моя трудовая биография.
В ноябре 1969 г. я был призван в армию, прослужил три года на флоте, а по возвращении в декабре 1972 г. был принят в ЦППН оператором по подготовке и перекачке нефти. Вскоре меня перевели машинистом технологических насосов, где я проработал до марта 1977 г. Работа была связана с риском для жизни, всякое случалось: и переливы в резервуарах, и возгорание электродвигателей в насосной, и выбивание уплотнительных сальников в насосах, но до ЧП не доходило из-за своевременного вмешательства. В марте 1977 г. я перевелся в цех ПРС, где проработал до 15 апреля 2010 г., то есть 33 года. Вслед за мной в ПРС перешел Владимир, который проработал тоже около тридцати лет. Мы с Владимиром продолжили дело отца, который стал работать оператором подземного ремонта еще с военных лет и проработал до середины 70-х.
В 1977 г. я поступил на заочное отделение Тюменского индустриального института, который окончил в 1983 г., уже работая мастером ПРС, а потом старшим мастером. Всякое пришлось пережить: и выбросы жидкости из скважин, и падение инструмента в скважину, полет труб, обрыв тросов и крюков, но за всю работу в ПРС ни один из членов бригад не пострадал.
Работая на скважинах, я постепенно пришел к выводу, что скважина — это организм, исполненный человеческим трудом и усилием, и она тоже требовала к себе внимания, ухода и ремонта. Я часто после окончания ремонта, при запуске, подходил к скважине и шутил: «Ну что, операция закончена, просыпайся, пора приступать к работе». Шутка, но она придавала уверенности, что ты занимаешься своим делом.
В сентябре 1964 г. мой отец, Рудольф Владимир Яковлевич, привез всю семью из десяти человек в Мегион, где он уже работал в НПУ «Мегионнефть» (руководитель – Осипов Б. Н.) Уже в декабре к нему присоединился старший брат Виктор – учеником слесаря по ремонту нефтяного оборудования. В 1965 г. пошел работать брат Владимир – тоже по этой специальности, а в сентябре 1966 г. и я устроился работать по этой специальности. Виктора забрали в армию, а семья была большая, поэтому меня, 16-летнего парня, с трудом, но все же приняли. Вот так началась моя трудовая биография.
В ноябре 1969 г. я был призван в армию, прослужил три года на флоте, а по возвращении в декабре 1972 г. был принят в ЦППН оператором по подготовке и перекачке нефти. Вскоре меня перевели машинистом технологических насосов, где я проработал до марта 1977 г. Работа была связана с риском для жизни, всякое случалось: и переливы в резервуарах, и возгорание электродвигателей в насосной, и выбивание уплотнительных сальников в насосах, но до ЧП не доходило из-за своевременного вмешательства. В марте 1977 г. я перевелся в цех ПРС, где проработал до 15 апреля 2010 г., то есть 33 года. Вслед за мной в ПРС перешел Владимир, который проработал тоже около тридцати лет. Мы с Владимиром продолжили дело отца, который стал работать оператором подземного ремонта еще с военных лет и проработал до середины 70-х.
В 1977 г. я поступил на заочное отделение Тюменского индустриального института, который окончил в 1983 г., уже работая мастером ПРС, а потом старшим мастером. Всякое пришлось пережить: и выбросы жидкости из скважин, и падение инструмента в скважину, полет труб, обрыв тросов и крюков, но за всю работу в ПРС ни один из членов бригад не пострадал.
Работая на скважинах, я постепенно пришел к выводу, что скважина — это организм, исполненный человеческим трудом и усилием, и она тоже требовала к себе внимания, ухода и ремонта. Я часто после окончания ремонта, при запуске, подходил к скважине и шутил: «Ну что, операция закончена, просыпайся, пора приступать к работе». Шутка, но она придавала уверенности, что ты занимаешься своим делом.
Вы можете предложить фотографии данного человека после регистрации
