Барсуков Алексей Сергеевич

КАК ВСЕ ЭТО НАЧИНАЛОСЬ

Барсуков рассказывал сценаристу и режиссеру Б. Рычкову из «Советского экрана»: «Приехал в Тюмень в мае 1964 года. Там ничего не было. Есть такой город Сургут. Теперь это город. Тогда там было три лошади, один самосвал и тридцать
четыре или тридцать пять человек. А в Тюмени прожил около семи лет. Когда уходил в семидесятом году, оставил двенадцать трестов. Хозяйство огромное. Тюмень есть Тюмень. Ох, какая это была работа! Страшно просто. Здесь при мне четыре города создано. Я ими занимался: Сургут, Урай, Нижневартовск, Надым. А ведь там нельзя было никак, кроме как на вертолетах и самолетах. Мороз 56 градусов. Я ведь, как приехал, спал на столах в исполкоме Ханты-Мансийском…»
Незаурядного организатора строительного производства в Алексее Барсукове «разглядел» министр строительства предприятий нефтяной промышленности СССР Алексей Кортунов, и предложил отправиться в Тюмень в качестве уполномоченного «Газпрома» по строительству в Тюменской области.
А в феврале 1965 года на основе внесенных Барсуковым предложений было создано Главное территориальное управление по строительству предприятий нефтяной и газовой промышленности в Западной Сибири  «Главтюменнефтегазстрой»), которое и возглавил Алексей Сергеевич. Люди, с которыми пришлось работать, быстро
признали в нем профессионала, знающего и умеющего больше и лучше, чем знают и умеют они. Для того чтобы понять почему, достаточно узнать, где и при каких обстоятельствах ковался характер и нарабатывался опыт этого человека.

«НЕ ПЕРЕПРАВИТЕ ТАНКИ — РАССТРЕЛЯЮ»

Северо-Западный фронт. 1941 год. Танки шли к оврагу. Но первым сюда примчался командир дивизии. Не замечая рвавшихся снарядов, он, стоя на краю обрыва, оглядывал местность, оценивая обстановку. Потом жестко сказал начальнику шестого управления военно-полевого строительства 35-летнему Алексею Барсукову: — С ходу врага не взять: далековато до того края, ров глубокий. Но мои машины должны пройти именно здесь. Нужен мост или что там придумаете — ваше дело. Не переправите танки с началом темноты — расстреляю…
Резко развернул автомобиль и уехал. Барсуков понимал, что это не пустая угроза. Но в ней он почувствовал обреченность тех, к кому эти танки прорывались, шли на подмогу. Он боялся, что своей нераспорядительностью, растерянностью затормозит этот прорыв. Что значила по сравнению с этим одна его жизнь?
И он сделал все, что мог. В ход пошли шпалы от разрушенного путейского участка, бревна от разбитых домов, подвозилось все, что можно было уложить в переправу.
Потом Барсуков на ходу консультировал командиров танковых подразделений: на какой скорости должны двигаться машины и какую дистанцию друг от друга при этом соблюдать. Танки прошли без потерь, несмотря на обстрел. Тогда Алексей Сергеевич и получил свою первую награду — орден Красной Звезды.
Он бы так и продолжал строить доты, дзоты, мосты, переправы, другие оборонительные сооружения, если бы не срочный отзыв с передовой в Подмосковье в мае 1942 года. Последовало назначение — на строительство завода по производству особо прочной стали для военной техники сначала заместителем начальника, затем начальником Отдельной строительно-монтажной части № 17 в городе Электростали. Алексей Барсуков, выпускник Московского хозяйственно-строительного института, еще до войны не один год проработал на руководящих должностях в оборонных отраслях тяжелой, авиационной, судостроительной промышленности, так что опыта ему было не занимать. Даже в первый послевоенный год
Алексей Сергеевич еще продолжал тянуть военную лямку: работал в Москве старшим инженером-диспетчером «Главдальстроя» Министерства строительства военных и военно-морских предприятий.

В БИТВЕ ЗА НЕФТЬ И ГАЗ

Все развивалось очень быстро, объемы подрядных работ ежегодно росли на 20–25 процентов. В короткие сроки были введены в эксплуатацию первенцы западносибирских магистралей — нефтепровод Шаим — Тюмень и газопровод Игрим — Серов, нефтеналивная станция в Тюмени, начата пробная эксплуатация Мегионского, Усть-Балыкского и Западно- ургутского нефтяных месторождений, промышленная эксплуатация Трехозерного.
Людей, работающих с Барсуковым, поражало, как умел он из многих вариантов, решений выбрать единственно правильное, причем с расчетом на перспективу, на будущее. Благодаря его школе выросло много руководителей, которые стали известны всей стране: Баталин, Чирсков, Беккер, Игольников, управляющие трестами Чернышев, Пикман, Тригубенко…
К 1967 году «Главтюменнефтегазстрой» стал решающей силой в формировании и развитии Западно-Сибирского ТЭК, в строительстве на месте бывших болот и непроходимой тайги базовых городов Тюменского Севера — Сургута, Урая,
Нижневартовска, Надыма, Нефтеюганска. За достижение выдающихся результатов главк награжден орденом Ленина.
В 1970 году Алексей Барсуков вынужденно оставил должность руководителя «Главтюменнефтегазстроя»
из-за ухудшившегося здоровья. По признанию ветеранов отрасли, главная его заслуга в том, что он сумел придать необратимое развитие нефтегазостроительному комплексу Западной Сибири, численный состав которого с 1400 человек вырос до 26 тысяч. В том же году Барсуков был командирован в Ирак главным советским специалистом на обустройство супергигантских нефтяных промыслов.
Награжден высшим орденом этой страны — орденом Двуречья. В 1973 году вышел на заслуженный отдых.
В 1976-м Алексей Сергеевич Барсуков ушел из жизни. Похоронен на Ваганьковском кладбище в Москве.
О значении всего сделанного Барсуковым написано много: и о том, в каких труднейших условиях Заполярья работали специалисты главка, и о том, как наращивались объемы работ, и об огромном значении блочно-комплектного метода.
А вот о нем самом можно узнать немного и только из рассказов соратников, которых остается все меньше и меньше. Но благодаря тому немногому, что сохранилось, вырисовывается образ требовательного и вдумчивого руководителя, заботливого и умного воспитателя, особенно молодежи, скромного и душевного человека. Поступки «деда», как любовно называли Барсукова все работавшие с ним, его беседы и даже отдельные фразы имели большое значение при выполнении поставленных масштабных задач.